- Не совсем. Не думаю.
Ах, вот даже как! Пишется иначе. Кавус никогда не был грамотеем, учитывая, что создательнице едва перевалило за первый десяток лет, а его никто не учил. Умеет рисовать, писать зачем?
Хотя и бередили его энергетическую душу сомнения, что это как-то связано. Подумаешь...
Девушка тем временем поднялась и вырвала из зубов коняшки вожделенную тряпицу, сияющую в лучах утреннего солнца подобно бликам восточной росы, скатывающейся по нежным трепещущим лепесткам сакуры, укутанной серовато-серебристм облаком промышленной пыли вперемежку с распылениями треножников из "войны миров"... Довольно лирики, всё выглядело гораздо прозаичнее и проще: Сир оторвала большую часть ткани, а Гром на неё сильно обиделся.
Проводив разгневанного коня заинтересованным взглядом, Константин уставился всеми четырьмя на протянутую тряпочку. Под слоем грязи даже нельзя было цвета разглядеть... Вообще-то нельзя было даже сказать, что это тряпка, только у Подлика нюх на них. Интуитивный.
Трудно определить, что чувствует кавус во время голода. Живот не урчит - желудка нет, никаких болей нет. Просто усталость. И невозможность перекинуться. До этого состояния Константину было далековато, но затягивать не стоило.
В руке девушки ещё и платок появился.
Но ведь оно же… грязное. Я даже не знаю…
- Как ми-иии-ло, - протянул он с широкой улыбкой. Но  платок взмыл в воздух и улетел туда, откуда девушка его достала, - обойдусь. - Подмигнул ей Константин.
Слушать было весело. Просто потому, что девушка, похоже, предполагала, что он, Кавус, потянет "бяку" в рот. Вообще-то скрип пыли и песка на зубах был неприятным и в планы не входил, это как и у всех. Землёй не питаются даже элементали земли. Хотя... "всё может быть" как недавно сказала сама Сир. В любом случае, ему было проще втянуть тряпочку через кожу, оставив на поверхности только горстку грязи, которая из принципа не принималась "организмом".
– Тебе ведь пегас нравится, да? Хочешь, подарю?
Слишком ласковые нотки в голосе девушки отвлекли Подлика от мыслей "как бы выпендриться с этой тряпкой". Он уставился на неё с детской наивностью, с детской же непосредственностью, с такой же заинтересованностью. И с лёгким подозрением.
А мысли опять вернулись к тряпке, призывно жгущей пальцы.
Кавус вытащил из-под лавки ноги и впервые за время беседы встал. Снова сутулость. Однако три метра в полтора не запихнёшь, и Кавус всё тем же взглядом уставился на девушку с двух с половиной.
- А я могу съесть её - он показал "добычу" - ухом, - по лицу проползла какая-то добродушная ухмылка.
- Один вопрос: на черта оно надо?
И палец начал заталкивать небольшую для Константина тряпицу в левое ухо, как будто просто ковырялся в нём. "Хвостик" тряпочки, торчавший снаружи, стремительно уменьшался, пока не исчез совсем, после чего полтергейст стукнул себя по правому уху, вытряхивая целое облачко грязи и какие-то сомнительные крошки.
Пафосный выпендрёжник...