Хи-хи ж, ха-ха. Все началось спонтанно. День не задался, хоть вой ты от тоски. Ну, что это за развлеченье – выпотрошить усатого субъекта, который… Тьфу ты, да неважно. В общем все оказалось настолько занудно и долго, что даже сам Ремфан устал от процедуры. Усатый хрен оказался на редкость жирный. Ну, да. Годовой запас мыла обеспечен (а вы что думали, его из трав что ли варят? Ан нет, и человечина пойдет), но где музыка? Где вдохновенье, что руководит талантливой рукой мастера в обращении со спицами, а так же топорами, косами и серпами и прочим-прочим режущим металлом, который только в рифму подойдет. В такие дни Рем ощущал себя обычным мясником (благоразумно умолчим, что на сковородочке уютно прожаривалось мясо, изредка изрыгая избыток сливочного масла, которым жаркая поверхность была любовно смазана) . Фу, как традиционно. Без творческого замысла жизнь скучна до жути, до боли в ребрах, аж зубы сводит. Ой, это не боль в ребрах, точнее боль, но совсем не от этого…ага.
Нет, не подумайте чего, но Рем и сам не знал, куда идет, бесцельно шагая куда попало. Ему хотелось много, точнее, совсем всего. Когда нет цели, то становишься способен на любое действо, главное эту цель скорее обрести. Так-так, внезапно путь сам подсказал ему решение. Салун с говорящим названием «Жесть». Это злачное местечко Рем не любил, аж прям до отвращения. Вместилище людских пороков, к которым, как ни странно, опытный убийца мог с чистой совестью,  ака душой признаться, если, конечно и то и другое было у него в наличии, он не причастен.
Но отчаяние несостоявшегося на сегодня творца было столь велико, что он отважился, нет, просто ввалился в эти двери, тут же попадая туда, где властвовал разврат. Дым от сигареты тут же смешался со стоящим… без поэзии назовем это запахом, вот так.
И, как обычно, пианист фальшивил. Обидно даже, что никто не замечал. Хотя с другой стороны Рем может так подумал, потому что с его появлением в зале, музыкант с силой вдарил по клавишам, извлекая такой звук, что аж волосы вставали дыбом. Ну, ей Богу, в такой момент жалеешь, что зашел, поддавшись внезапному порыву. Слава кому-то там, точнее не упоминаем, что вроде бы никто даже голов(ы) не повернул. Всадить бы Фрицпатрику спицу между глаз, но будем здравомыслящи насколько это, конечно, возможно.
О! Безумие бездействия. Словно на рынке, Рем рассматривал посетителей сего увеселительного заведения, прикидывая в уме… сколько в каждом килограмм. Вот это, что грязными пальцами лазил в декольте мадам не очень то тяжелого поведения, был мерзкий и слишком старый. Бедняга так старался, что чуть не упал в ложбинку между громоздкими грудями «дамы». Жаль, что не упал. Торчащие из платья ноги были бы забавны… Другой, волочивший за собой парализованную ногу, но не забывавший волочиться за бабенкой с огромной бородавкой на носу, представлял из себя сплошные кости… Одним словом, брак и еще раз брак. А новая игрушка была ему необходима, даже слишком. И одновременно здесь было столько кандидатур, но в тоже время отменно много грязи. Тащить домой абы кого, пускать в заветную теплицу? А атмосфера? Можно только все испортить и опошлить.
От тонких голосов местных куртизанок, хихикающих в такт слишком уж ретивых любовников, хотелось волком выть, да и закрыть уши руками. Но для начала необходимо сесть. Настал вопрос, а собственно, куда бы приземлиться? О! Сегодня все же мой день. Протиснувшийся тенью между танцующих пар, Ремфан, приложил свое тело на стул. Свободный столик, и не беда, что на нем стоит бокал, из которого уже пили, да тарелка с тем, что, как говорится, «уже кто-то ел». Запах напрочь забивался стоящим в воздухе смешением из табака, похотливых ароматов пота и резкого алкогольного пара. Откинувшись на жесткую спинку, Рем своими голубыми очами всматривался в каждое пока живое тело, периодически затягиваясь неизменной сигаретой. Сизый дым красиво и очень живописно сочился из уголков разрезанного рта.
И, как оно бывает в таких вот ситуациях, самое интересное стало замечено внезапно. Игра теней! Неа, игра случая. За соседним столиком обнаружился любопытнейший гражданин в цилиндре. Невольно Рем задержал на нем свой взор дольше обычного или даже необходимого. Интересно, что там под вуалью? Как и любой уважающий себя маньяк, Александр очень любил загадки, вот только неприятнейшее существо о двух головах портило всю картину.
- Любезный, своим ароматом вы поганите мой отдых. Безразлично заметил Рем, обращаясь к двухголовому нахалу, имевшему наглость заслонять своими плечами в полтора метра облюбованный объект. Вмешиваясь в милую беседу, убийца нисколько не тревожил свою совесть. Наоборот, справедливость восторжествовала. Как не был бы силен стоящий смог, однако в непосредственной близости от субъекта нежное обоняние Ремфана страдало.
Заметьте, что о том, чтобы пересесть, не могло быть и речи. Александр явно напрашивался на неприятности, которые вроде и не заставляли себя ждать. Для пущего эффекта, а проще говоря, из-за вредности стремлений, Рем пододвинулся, громко скребя ножками стула по полу, к соседнему столику, не сводя глаз с цилиндрового господина.
- Он вам мешает? Имелось ввиду то, что имелось.

Какая ж это прелесть, так быстро переходить к сути дела. Рем даже благодушно обрадовался столь приятному стечению обстоятельств. Все было настолько здорово, чертовски замечательно, да и вообще отлично, что недоверчивый Ремфан даже не успел свыкнуться с мыслью.
Приятная беседа за соседним столиком успешно эволюционировала в потасовку. Ой, ой. Двухголовый предположительно дядя, хотя кто ж его тут знает (а причинном месте как раз и торчала дополняющая деталь экстерьера, в которой, судя по всему мозга было, что, пардон, в тех же яичках), попытался выканючить шарф, но был довольно (ох и ах как громко) скоро поставлен на место.
Чего уж там конкретно происходило, Рему было не особо то заметно, зато вполне себе так очевидно, что нахождение в непосредственной близости от данного субъекта ведет за собой угрозу физическому состоянию маньяка, который (ну, тут уже все ясно) для успешного функционирования должен находиться в форме. Нет, в своем не очень-то опрятном виде он интересности для двухголового не представлял (ей богу, даже не рассчитывал на подобное), но знаете ли существует вероятность нечаянного попадания в радиус действия удара. Вот как завернул.
Из данной ситуации было ровно два выхода, один краше другого. Предполагалось молча так бочком сбежать к двери, прикинувшись простым, аля а я тут мимо проходил, либо по своему обыкновению продолжать восседать за столом, но за своим, то есть покинуть развеселую компанию.
Пока Ремфан с некоторой долей отстраненности размышлял над этим, прерываясь разве что на осуждающий взгляд на тех, кто своими криками мешал ему думать, случилось то, что отмело сразу и первое и второе предположение.
- Куда это ты, любезный, лапы тянешь? Возмущению Александра не было предела. Ишь какой прыткий! На чужую присмотренную добычу пасть разеваешь! Между прочим, сожрать из присутствующих можно было бы любого, вкус все равно у всех один, а вот чтобы поэстествовать, так двухголовый все равно, кажется, на это не способен.
Молниеносно поднявшись на ноги, Рем возник за спиной существа. Со стороны казалось, что вроде бы все невинно, но к горлу, стало быть, тому, что между плеч, взметнулась одна из спиц, прикрытая ладонью.
А я еще и брать их не хотел. Вот! Все-таки представился случай. Если это его не убьет, то придется жрать сырым. С досадой, потому что кулинар и потому что гурман тоже, подумал Рем, на всякий случай присматривая место для натыкивания спицами-иглами этого нахала, посмевшего покуситься на святое. Святое, кстати, не дремало. Даже видать бывало по довольно зловещему вида зонту, ну чем не орудие боя.
- Хапалки убрал, рот закрыл! Улыбаясь от уха до уха весело попросил Ремфан, так невзначай вгоняя двухголовому иглу прямо между пластин на шее.

Нет, я не понял. Почему если что, так сразу я?! Двухголовый гад умирать почему-то и не думал. Наоборот, во всех его членах обнаружилась легкость и гибкость, примерно как у африканского слона. Специально берем такой пример, потому что он вроде бы больше всех других носатых представителей рода. Теперь опасность быть мило украшенным переломами и синяками грозила самому Ремфану.
Вот и помогай после этого людям! Конечно, помыслы маньяка не являлись столь кристально чистыми, что можно было бы узреть в них доброту. Но вдруг со стороны могло бы показаться, что Рем исключительно из моральных побуждений решил спасти ближнего своего. Как видимо, решившись на это, он был не прав. Ох, как неправ.
Что происходило в салуне, важности для него не представляло. Кто-то вроде даже вскрикнул, но поди ж ты пойми кто, когда и с кем. Как в старом черно-белом фильме, все говорят, однако слова разберешь разве что в сносках, которые идут после каждой сцены. Все постепенно переходило из отменного боевика в комедию всех времен и народов.
К месту стычки стекались любопытные. Ну, правда же, в обычном трахе все приелось, а вот то, что сейчас кому-то набьют морду, так это интересней во сто раз. Рисковать своей физиономией очень не хотелось.
Чего вздыхаете, тут меня пока что убивают. Укоризненно подумалось Ремфану, при взгляде на неблагодарного мужчину в цилиндре и с косой, который видимо решил поиздеваться, а может под шумок и скрыться. Ээээ нет, так не пойдет.
Мистер неизвестный, вы в моем личном меню сегодня первым блюдом. Думать пришлось быстро, потому что здоровенный кулачище с невероятной скоростью устремился навстречу исполосованному лицу Рема. Пепельный блондинистый вермис продемонстрировал чудеса сноровки, в который уже раз ругаясь про себя, что вообще полез в эту драку. Ведь можно было объект просто украсть, хотя вот этот зонтик…
Черт возьми, опасно! Но чем сложнее достается желаемое, тем оно желанней. Ох,  я несколько отвлекся.
Итак, кулак летит навстречу Рему, торс двухголовой скотины поворачивается (вокруг своей оси?!), и медленно-медленно, но неотвратимо минует улыбающуюся рожу Александра и попадает прямехонько в …бармена?! Который за это время уже успел поспешно подбежать к дерущимся сзади, видать пытался прекратить начавшееся веселье.
Вот он – настоящий «ой», такой большой, что даже впечатляет. Даже не натянув трусов, а с ними и штанов, спешил на всех парах из-за стойки охранник. Достоинство его уже опало, но таким бревном можно и прибить, если есть желание. И неизвестно почему, несостоявшийся любовник кинулся не на слоноподобного обидчика, отправившего бармена в нокаут, а на кого-то из двоих, в общем-то, жертв обстоятельств.

Ну, право слово, Рем даже залюбовался, как красочно и достаточно кроваво бармен опускается на пол в полном, так сказать, отрубе. Являясь все же почти человеком, маньяк так не умел. А иной раз так хотелось. Хрясь по сопатке и вырубил жертву напрочь… Сладких снов, моя радость. Чуть было не сказал «моя прелесть», но это было бы излишне.
В суматохе (опустим упоминание о дамских вскриках ,в которых, правда, читалось по большей части старомодное кокетство, нежели испуг, о звуках ломающейся мебели, и еще кое о чем) кто-то схватил верхнюю Ремфанову конечность и потащил прочь из зала. Отдавшись на милость судьбе, Рем не сопротивлялся. Только на прощание запечатлел такую вот картину: двухголовый супротивник своими по-акульи острыми зубами вгрызался в подбежавшего (что как раз вовремя) охранника, тот, как и полагается, вопил. И пожелав приятного аппетита, Александр был утащен с пометкой на полях матерный словом.
Какая радость, намеченная жертва сама попала в руки, нечаянно «спася» оголодавшего и осатаневшего от безделья Рема. Правда,  в этом момент, когда мужчина, скрывавшийся под вуалью, с мастерством отшвыривал рвавшихся (и на кой черт им это нужно?) в помещение людей, он не особенно и походил на жертву.
А вот слова о демонах, жрущих людей, неприятно напомнили маньяку о самом себе. Вот только час назад он с удовольствием кушал сало на черном хлебе. Позвольте, это плагиат! При других обстоятельствах Рем даже попытался бы разобраться с этим самым раксашем. Может быть, это ему повезло, что он не попал на ужин пепельному блондину. Да, да, старая добрая мания величия, не больше. В слух конечно, Рему ума хватило не спорить с тем, кто его так быстренько «спас».
- Так-то ж людей. Вырвалось у Ремфана, но тут же было перебито другой фразой: Сигареты? Могу вам предложить свои, но вряд ли вы курите такой крепкий табак. Звучало как благодарность, ну, уж простите, какая могла звучать, такая и звучала. И как бы в подтверждении своих слов, вермис здорово так пыхнул своей сигаретой, да так, что проходящий мимо господин без половины черепа закашлялся, а потом и вовсе упал на землю и затих. А что опять, так сразу я? Может быть, у него аллергия?
Меж тем возвращаться в зал, откуда доносились услаждающие слух крики боли, как-то расхотелось. Без особого энтузиазма Рем вопросительно посмотрел на «спасителя», пытаясь хоть что-то различить за чернотой вуали.

Фу, как неприлично оборванный мужик с говорящей зверушкой ворвался в разговор одним только своим видом и мерзостным голосом сурка. Хорошо еще, что возмутитель спокойствия довольно быстро их покинул, не упустив возможности порыться в карманах господина, павшего жертвой сигарет. Курение вредит здоровью, вас разве не предупреждали? Зря.
А новый знакомый говорил и тем паче делал умные вещи. Рем с ним соглашался полностью и почти во всем. Да, опыт и ему подсказывал, кричал точнее, что лучше бы от входных дверей немного отойти, а то еще придавят.
Достав из заднего кармана внезапно белых брюк довольно-таки помятую пачку, Ремфан протянул ее «потенциальной жертве», которая так резко симпатичнела в его глазах, что и пробовать даже убивать как-то расхотелось. Под очередной взрыв музыки и криков маньяк вздохнул, почти что повторяя движения своего «спасителя». Что поделаешь, привычка? Иногда даже говорят, что и вторая натура. Сам того не замечая, Рем начал входит в обычную для себя роль.
- Ан нет, захожу, но очень редко. Понимаете, здесь такие экземпляры, что и мараться не с руки. Ответил Александр, задумчиво и почти что благочинно облокачиваясь на сырую стену, нагло блестя рубашкой с отделкой из змеиной кожи.
- А что в таком заведении делаете вы? На самом деле такая элегантная фигура смотрелась в «Жести» очень неуместно. Перед тем, как начать действо, Рем предпочитал все разузнавать о ней, незнание…оно же того…бывает черевато.
- Ах, простите за мои манеры. Благодарю вас за то, что вы меня тоже обезопасили от этого двухголового прожорливого урода. Умирать таким образом мне бы не хотелось… Дальше фразу окончить не было уж никакой возможности, ибо из распахнутых дверей на улицы вывалилась (по другому и не сказать)  мешанина из в ужасе вопящих шлюх вместе с посетителями салуна. Люди и не совсем в панике разбегались кто куда, совершенно не замечая ни Ремфана, ни доброго демона, практически спасшего его.
Адская музыка достигала апогея, смешиваясь с громким рычанием голодной твари… Бред! Бред сумасшедшего, не иначе.
Алчный взгляд блекло-голубых глаз впивался в Эффутуо. Все это, как ни странно, заводило Рема еще больше. И мерзостный поселенец в его теле уже предвкушал пышный обед, потихонечку истекая слюной. Та, просачиваясь сквозь щель на животе Ремфана, пропитывала черную рубашку, заметно обесцвечивая краску.

И выжидая, как пантер в засаде, Рем наблюдал за своим собеседником, когда тот изволил, наконец, чуть приподнять вуаль. И тут же, что называется, накрыло. Месье спаситель, я вас где-то видел, хотя, конечно, можно и ошибиться, ведь вы показали всего лишь часть лица, притом довольно малую, но все же. Память Ремфана отчаянно скрипела. Если прислушаться, то можно было бы вполне (убрать с улицы посторонних и их крики) услышать, как двигаются ржавые шестерни сознания убийцы.
Хрррр-Скррр. Кто там? Вроде бы знакомый. Не с вами ли я проводил приятные минуты у камина? Тогда еще мы играли в карты. Вы выиграли, но приз получил я. Хотя о чем тут говорить, сейчас бы вы не стояли рядом…
Скррр-Хрррр. Нет, все же я вас где-то видел. Не так давно. Вот сучья доля, совсем потерять рассудок, заболев склерозом, и тут опять напрашивается возраженье. Такие, как я не болеют хворями людей.

Кто ты? Кто я?
Зачем? Да, просто нужно.
В час запоздалый здесь
На перекрестке.

Незнакомец был отменно мил. С саркастической усмешкой он поведал о трагической судьбе пианиста. О, или у меня снова бред? Возможно, что скепсис явился позже. Рем с простодушием ничего не замечал. В воспаленном воображении такие мелочи есть несущественно, но все же ему следовало быть осторожным, а не то…
- Ооох. Словно ничего не понимая, Александр воззрился на свой живот. Вот тварь и попросту предатель! Я даже не решил еще есть или не есть, а ты пускаешь слюни, заставляя меня чувствовать неловкость! Да,  к тому же рубашка была почти нова. Прикрыв рукой осклизшее бесстыдство,  Рем, заметно помрачнев, ответил:
- Благодарю за беспокойство, но я не ранен. Это все случайность. Он постарался быть настолько вежливым, насколько мог. Еще делательно бы обойти эту тему. Тон ровный, даже с благодарностью, а вот мысли.
Вес килограммов семьдесят, наврядли больше. Стоп! Я же не хотел! А теперь вот поздно. Еще каких-то несколько минут, и всё! Отпущу поводья. Но подозрительно, что не обойдется без сопротивления.
Свет фонарей светил не то чтобы ярко, но своего собеседника Рем различал почти что без проблем. Вопрос…единственный терзал его сознание, нет, не моральный, как могли подумать:
- Я готов поклясться, что вас уже где-то видел. И не сводя пристального взора с мужчины, Ремфан выбросил бычок выкуренной сигареты. Тот еще долго не угасал, выделяясь на каменной мостовой красным огоньком…

Ах, эти вечера с зажженными фонарями! Романтика красот пейзажа! Прелесть, истинная прелесть! Веселый балаган во главе с ненасытным демоном пронесся было мимо, но затем зачем-то повернул назад, потом еще раз и еще раз… А впереди, как обезумевшая свита с криками ужаса неслись посетители и работники салуна. Периодически ракшас рычал что-то уж очень нечленораздельное своими расшлепанными губами, не забывая планомерно откусывать от тушки охранника, точнее ее половины, которую держал в руках. Как ни странно, съедаемым был еще жив и премило молил о пощаде, ведь тупой слоноподобный урод начал обед не с верхней половины, как полагается в таких случаях, а с нижней, оставив жертве возможность орать.
  В отличие от своего собеседника, Рем и не думал прятаться, лишь просто подходя поближе к стенке, когда толпа в очередной раз проносилась мимо них. И то лишь для того, чтобы ненароком не зашибли. Вид свисающих кишок доблестного охранителя притона вызывал ноющее чувство голода, а где-то в животе, так и вообще утробное мурчание?! Словно бы Рем проглотил котенка, притом живого. Да уж, кто знал, что червь способен на такие звуки? Даже сам Александр никогда не слышал их. Чувствуя кровь, черная гадость шевельнулась и поскреблась по внутренней стенке мышечной ткани Рема, просясь выйти на свободу. Как лапкой кошки, ЧЕРТ! Это же щекотно.
Стараясь подавить глупое хи-хи, так неуместное вроде в этой ситуации, Рем прижал ладонь к животу еще плотней. Мол, посиди пока, немного подожди, будет тебе … стакан парного молочка.
  Когда уже в который раз разудалое веселье пронеслось мимо, охранник успел расстаться с головой. Ракшас, не мудрствуя лукаво, откусил ее и принялся жевать. Фуууу, а как же вилки? Ложки, ножи и еще салфетки? Тем более не мыть перед едой руки, сплошная антисанитария. Ой. Каким-то образом правый (или левый?) глаз жертвы сбежал от чудища о двух головах, с радостным «хлюп» приземлившись рядом с ботинком Ремфана. Ну право, не терять же такой шанс. Мгновенно нагнувшись, Рем подцепил его одной из своих спиц, той самой, что была в крови раксаша. И незамедлил отправить себе в рот.
- Ох, и не говорите. Испортили такую дорогую вещь. Отозвался вермис, посасывая глаз будто леденец. Подумав немного, он тоже прижался к стене, почти касаясь плечом Эффутуо.
- Так будем знакомы. Ремфан. И убийца протянул руку. Вот хрен моржовый, эта была в слизи, пришлось срочно поменять ее на другую. Дружеский жест, приятственная улыбка. А мимо с диким гоготом пронеслась толпа, на этот раз даже изволив извергнуть из себя чью-то, пардон, запчасть.

Отредактировано Ремфан (2010-02-23 21:27:29)

Ничего, ничего, мы и подождать можем. Уж больно заманчива была мысль игры. Вот только кто на самом деле с кем игрался? Стихотворение, любезно продекламированное, не иначе в качестве издевки, понравилось, прямо до жути. Хотя сам Рем предпочитал не обидное «людоед», а более благозвучное «каннибал». Но на всякий случай запомнил, жаль только, что излюбленный блокнот для записей остался дома.
И тут! Сюрприз, ну ничего не скажешь. Незнакомец поднял вуаль. Оп-па! То, что Рем найдет там свое отражение, он никак не ожидал, да и даже, честно слово, не подозревал. Как будто бы красуясь, фальшивый «Рем» продемонстрировал подозрительно знакомые шрамы. Все до мельчайших подробностей. Разрезанные щеки, блекло-голубые глаза с неприятным взглядом. От самого себя в цилиндре Ремфана передернуло, как будто с особым садизмом шибануло током. Какая отвратительная рожа с ухмылкой-оскалом… И с неподдельным ужасом Александр отпрянул. Даже глазастый леденец встал колом в горле.
Все! Это конец! Я окончательно потерял разум! Зарисовывалась «приятная» перспектива того, что все это происходит в каких-то бредовых галлюцинациях, предположительно, при обострении шизофрении. Как здорово! Вот так стоять и разговаривать сам с собой! Причем буквально.
Ну, надо все испортить. Новый знакомый продемонстрировал кисть. И тут все стало все понятно. Никогда у Рема не было такой ни такой холеной кожи, ни маникюра, упаси боже. Только рабоче-крестьянские мозолистые руки, знавшие физическую силу и усеянные мелкими шрамами от причинения разрезов самому себе.
Волнение, да чего уж там, доля испуга, передалась в самое нутро. Червь недовольно заворочался, помуркивая?! Еще громче. Вот гад! Зачем же так бессовестно выдавать своего хозяина. Это неприлично.
Меж тем «фальшивый» Рем уже пожал настоящему верхнюю конечность. Прикосновение оказалось довольно неожиданным для еще не пришедшего в себя Ремфана. Цепкое, крепкое и теплое. Даже несколько приятно. Обманчивое такое выражение полнейшей дружбы.
Но зачем, зачем было так жестоко смеяться над разнесчастным маньяком? Имя мужчины подействовало на Ремфана так, будто кто-то мягкосердечный этажа так со второго, неее, лучше с трерьего, вылил на него ушат ледяной воды.
Каким же надо быть темнейшим недоумком, чтобы не знать, как зовут Королей. Рем, ты попал, с чем тебя и поздравляю. Похоронный венок на дубовый гроб и на погост.
- Ваше порочество. Какая неожиданная встреча. Льстивая улыбка была вытащена из закромов, почищена от нафталина и надета. Только подумай, кого хотел только что съесть. Хотя, так соблазнительно было откушать царского тела, но кто ж Рему даст? Свободной рукой, которую уже незаметно он вытер о стену, маньяк вытащил изо рта спицу и осторожно убрал ее обратно в ножны.
- Вы правы, местная кухня не очень мне по вкусу, одн…. Эээээй?! Их так нечаянно и совсем не к месту прервали. Выросший из ниоткуда плотоядный демон так вот прям взял около них и остановился. Громоздкая фигура в естественной броне зловеще выделялась на фоне стен и камня.
- Шааарфииик! Протянула двухголовая тварь, тыкая толстым пальцем в Эффутуо. Потом указательным на второй ладони (все было щедро украшено свежей кровью) указала на смутившегося Ремфана:
- Киисссааа! И великан застыл, решая, кого из абсолютно одинаковых мужчин, захапать первым. Ах, какой выбор! Трусы и шарф или невидимый «котенок».
- Шарфик, шарфик. Поддакнул Александр, подло обращая внимание на самого Короля. А что? С такими размерами Рем еще ни разу не сражался, величество же все равно демона побьет? Ну, правитель разврата, на вас вся надежда.

Отредактировано Ремфан (2010-02-23 22:06:14)

Оу, как все чудно обернулось. А говорили, только не разглашаем это, что Король Порока вроде бы, что манерная девица. Однако он довольно-таки смело обрушился на ракшаса силищей иллюзий. Конечно, от тяжкого навязчивого аромата сандала Рем чуть благополучно не скопытлися (в переносном смысле), но это сущий пустяк по сравнению с тем, что развартнейший устроил.
Такого представления не увидишь в цирке, тут сказывается многолетний опыт и буйство фантазии. Ага. Напугать ракшаса? Где это видано. Проследив за тем, как двухголовый резво удаляется куда-то в даль, сверкая голыми пятками и маша руками, Рем с чистой совестью зааплодировал Королю, веселившемуся на славу.
- Величество, я в вас нисколечко не сомневался. Беззастенчиво наврал Ремфан, склоняясь перед «ложным Шивой» в подобие поклона. Льстивое выражение куда-то уплыло, уступая глубокой задумчивости и даже (о ужас!) движениям мысли. Похлопав себя по карманам узких белых брюк, Рем вытащил еще одну пачку наидешевейшых, но в тоже время крепких сигарет и зажигалку с сентиментальными цветочками, выгравированными на металлическом корпусе. С наслаждением вдохнув первый дымок, развеявший запах ладана, Ремфан продолжил заумное предложение, которое так не терпелось сказать.
- А вы, о владыка запретной страсти, гляжу шутник. Причем отменный. И вроде бы без свиты. Но это мысли, их вслух произносить не требовалось сейчас.
Пустая улица красноречиво краснела подтеками крови и ошметками, подозрительно смахивающими на мясо, кто-то (скорее всего дама) обронил туфлю с высоким каблуком. Да, дворникам найдется здесь работа поутру.
Вот незадача, случилась неприятность. Пока Рем размышлял, щель на животе раскрылась, и недовольный червь неспешно выполз из укрытия, осматриваясь по сторонами. Какая наглость! Столько времени, и без обеда! (легкий перекус дома не в счет). Примиленькая тварь, перепачканная в гное, уставилась на ваш порочество, игнорируя все правила приличия.
- Ну, е-мае! Осмотрев несчастную рубашку, в которой теперь не хватало пуговиц, из-за того, что кое-кто даже не удосужился подождать, пока его выпустят на свободу. Теперь ей разве что мыть полы. И не подлизывайся, кормить не буду! Но черная гадость, притворившись глухой, обвилась вокруг талии Ремфана, замещая пояс. И уходить никуда явно не собиралась. Как ни досадно.